Память детства моего: Георгий Мюллер о том, с какими предрассудками сталкивались врачи в начале прошлого века

Екатерина (слева) и Мария (в центре) Ефимовы с Надеждой Петровной Смирновой — хозяйкой квартиры на Булаке, у которой сёстры снимали жильё. Ориентировочно 1924 год.

В 1919 году моя бабушка Екатерина Ефимова с сестрой Марусей, студенткой медфакультета Казанского университета, снимали квартиру на Булаке у семьи врачей Смирновых. Время было тяжёлое, чтобы выжить, девушкам приходилось ещё подрабатывать в клиниках.

Вот как она рассказывала об этом сложном периоде своей жизни в 1967 году (цитирую по магнитофонной записи): «Как-то я возвращалась из университета, и вдруг меня окликнула студентка нашей группы Антонина Батькова: «Коллега, вам не кажется, что в нашем положении целесообразнее постигать премудрости медицины вдвоём. Вы не против?». Я согласилась. Мы подружились, и как распорядилась судьба — на всю оставшуюся жизнь. Тоня снимала жильё недалеко от нас, тоже на Булаке. И действительно, с ней учёба пошла быстрее. Нередко мы засиживалась за полночь, штудируя анатомические атласы и тома рекомендуемой литературы. Тогда я окончательно определилась с выбором своей будущей специализации — акушерство и гинекология. Также, как и моя старшая сестра Маруся.

Этот выбор был определён детскими впечатлениями. Наша семья часто переезжала, отца-священника то и дело направляли поднимать новые приходы, и всякий раз мы становились свидетелями трагедий в крестьянских семьях. Медицинская помощь в глубинке практически тогда отсутствовала, из-за чего была высокая смертность среди самых незащищённых слоёв населения. Бедные женщины были во власти знахарок, повитух и нелепых предрассудков, в родах умирала каждая четвёртая! Только вообразите: бытовали дикие представления, что матка может блуждать по организму, попадать в сердце, мозг и подниматься к горлу. Отсюда — страх «удушья матки». Сколько мне приходилось бороться с подобными нелепостями даже в первые годы работы в Паратске!

Роды, принимаемые, как правило в бане, сопровождались заговорами и мистическими обрядами. Часто роженицы умирали от кровотечений, разрывов, сепсиса и много чего ещё. О контрацепции даже не слышали, от плода избавлялись зельями, примочками и опасными абортами. Несколько лучше положение дел было в татарских деревнях. Там использовали арабские лечебники, в которых содержались главы трактата аж XII века, написанные первой женщиной-гинекологом Тротой из города Салерно (Италия). Но и это было крайне примитивно, да ещё далеко не во всех селениях. Так что современные женщины целиком и полностью обязаны своим здоровьем Советской власти. Именно она создала отлаженную службу охраны материнства и младенчества.

«В мои студенческие годы вокруг нас разворачивались драматические события, — продолжает вспоминать бабушка Екатерина Ефимова. — Ещё шла Гражданская война, сеявшая всюду горе и лишения, много было обездоленных, потерявших буквально всё: благосостояние, родных, близких...

По улицам Казани бродили толпы беспризорников. Оборванные, голодные, они сбивались в стаи, попрошайничали, крали всё, что только можно. Нормальной торговли не существовало, продукты в основном приобретали на талоны, но и они были не у всех. Если у кого-то оставались деньги, то инфляция их мгновенно съедала. Процветала «сорочка» на сенном базаре, где меняли вещи на что-то съестное.

На фото Арнольда Бренинга беспризорники спят в баке для варки асфальта на улице Проломной (ныне Баумана). 1920 год.

Самым страшным был 1921 год. Свирепый голод, охвативший всё Поволжье, был вызван разрухой в экономике и сильной засухой. В деревнях и сёлах вымирали семьями. Ели кошек, собак, лебеду, крапиву, кору лиственных деревьев, нередко фиксировались случаи каннибализма. Казалось, бедствию не будет конца.

И вот посреди этой жути в Казань приходит спасение. Протестантское религиозное течение квакеров из-за рубежа проявило милосердие — собрали деньги, продукты, прислали своих представителей, а те открыли пункты помощи. В день можно было бесплатно получить стакан какао с сахаром и бутерброд с белой булкой. И это было сродни чуду!

А в 1922-м Ленин заменил крестьянам продразвёрстку на налог, вернул частную торговлю. Всё это назвали новой экономической политикой (НЭП). Вмиг открылись наполненные товарами магазины, жизнь начала восстанавливаться.

Голодомор: кто виноват?

Причинами разразившегося голода в Поволжье стали разрушенное сельское хозяйство, национализация предприятий, изъятие и смерть скота, а также сильная засуха. Однако основной причиной многие исследователи называют продразвёрстку. Некоторые представители национальных политических элит выступали против этого плана (член ревкома Шамиль Усманов, комиссар продовольствия Юнус Валидов), а вот первый глава республики Сахиб-Гарей Саид-Галиев был «за».

Благодаря помощи из-за рубежа удалось спасти около 1,2 млн жителей ТАССР. И тем не менее только на территории Татарии жертвами голодомора стали, по разным оценкам, от 500 тыс. до 2 млн человек.

Жертвами жуткого голодомора стало множество детей.

Все публикации:

1. Память детства моего: Георгий Мюллер — о прадеде и деде, об улице Металлистов и Нижнем посёлке
2. Память детства моего: Георгий Мюллер — про местные озёра, дома с резьбой и подпись Троцкого
3. Память детства моего: Георгий Мюллер – о рождении в муках заводов, штурмовщине и «вредителях»-инженерах
4. Память детства моего: Георгий Мюллер – о том, где спал директор Садовец, Почтовом ящике №1 и времени первых
5. Память детства моего: Георгий Мюллер о том, как в 1930-е шпиономания проникла во все сферы жизни
6. Память детства моего: Георгий Мюллер — о прадеде-священнике и его большой семье
7. Память детства моего: Георгий Мюллер о том, что пришлось пережить его бабушке в переломные для страны годы
8. Память детства моего: Георгий Мюллер о том, как в Казани в 1919 году отменили все экзамены
9. Память детства моего: Георгий Мюллер о том, с какими предрассудками сталкивались врачи в начале прошлого века
10. Память детства моего: Казанская епархия славилась хорами, но вихри революции разметали их