Детский врач Рашида Комарницкая рассказала, как прошла её непростая командировка в зону СВО

– Рашида Рашитовна, какова была цель вашей поездки, и почему именно в Лисичанск?

– Главной задачей был осмотр детей разных возрастов для выявления острых и хронических заболеваний, требующих оказания медицинской помощи, при необходимости – в крупных федеральных центрах России.

Почему в Лисичанск? Потому что этот район был ещё относительно недавно освобождён, и медпомощь детям там практически не оказывалась.

– Каково было первое впечатление, что пора­зило больше всего, когда приехали в Лисичанск?

– Сразу бросились в глаза разрушенные дома, повсюду брошенная военная техника ВСУ. Ещё впечатлило, что на улицах почти не встретишь людей. Хотя, казалось бы, пора­зить меня было чем-то трудно, ведь я три недели уже находилась в Луганске, где хотя и нет таких разрушений, но следы войны видны и там, а звуки обстрелов тоже не редкость.

С коллегой из Альметьевска, хирургом Кириллом Булатовым

– Где вы жили?

– Нас разместили в одном из общежитий в Луганске, в Лисичанск же нас доставляли на бронированном грузовике. Не скрою, в первый раз отправляться в прифронтовой город было страшно, но работавшие второй месяц коллеги убедили меня, что дети там острее всего нуждаются в помощи.

Помню, только за одну поездку мы выявили онкологию в запущенной форме, причём, родители даже не понимали, что происходит с их сыном, у двоих обнаружили большие проблемы с сердцем – требовалась срочная операция. Спасибо организаторам, они обеспечили надёжную охрану, создали нам все условия для безопасной работы.

Большую часть времени приём вёлся в Луганске. В нашей группе было много узких специалистов, соответствующей аппаратуры для обследования. Благодаря этому выявлялись дети, которые нуждались в срочной госпитализации.

Работали дружно, слаженно, помогая друг другу. Каждый день осматривали от ста и более детей, отчёты о проделанной работе ежедневно передавались в Минздрав РФ, говорят, что они находились на личном контроле у президента Владимира Путина.

Наша бригада была не единственной, приехали врачи из Москвы, Московской области, Воронежа, Брянска, других городов. Но хочу отметить, что татарстанцев там полюбили: мои коллеги с первого месяца работы зарекомендовали себя как ответственные, грамотные и чуткие специалисты.

А ведь вначале родители боялись показывать детей. Прошёл слух, думаю, специально распространённый, что врачи ведут осмотр с целью создания базы для трансплантации органов.

– Доводилось осматривать пациентов, получивших ранения от боеприпасов?

– К счастью, мне не пришлось работать в госпитале и принимать детей с огнестрельными травмами или полученными от взрывов. У нашей бригады была мирная миссия, по большому счёту сам факт нашего приезда говорил о том, что население в этих городах стало на шаг ближе к миру, к спокойной и благополучной жизни.

– Каково было психологическое состояние детей?

– У большинства как минимум тревожное, как максимум – им требовалась профессиональная психологическая, а в отдельных случаях и психиатрическая помощь. Некоторые подростки, когда узнавали, что есть такие специалисты, сами просились к ним на приём – такое встретишь не часто.

Врачи работали с полной отдачей, переживали, заботились о каждом.

– Приходилось быть свидетелем артобстрелов?

– Доносившиеся звуки «прилётов» слышала ежедневно и постоянно, но сами взрывы не видела, только их последствия. ПВО работала регулярно, система оповещения там отлажена хорошо.

– Как ваши близкие отнеслись к тому, что вас не было дома целый месяц?

– С пониманием, хотя и переживали. Дочери ещё не так – в силу своего возраста, а вот муж постоянно был на связи, интересовался буквально всем: где живём, где и как работаем, какая обстановка, как реагирует местное население, есть ли обстрелы…

Конечно, ситуация напряжённая: много военной техники, самих военных, экипированных с ног до головы. Обычное дело увидеть в магазине человека с каким-нибудь оружием наперевес. Круглосуточно снуют по городу машины скорой помощи с включенными проблесковыми маячками, по всему видно, что линия фронта недалеко.

– С каким ощущением вернулись домой?

– С чувством выполненного долга и одновременно удовлетворения от проделанной работы. За двадцать рабочих дней нам удалось осмотреть около двух тысяч детей – это очень большая цифра!

А ещё, когда оказываешься после такого дома, понимаешь, как хорошо мы здесь живём – в мире, тепле, спокойствии, с богатым выбором продуктов, товаров, развлечений... Та же медицинская помощь доступна для любого.

Хотелось бы, чтобы люди ценили это и с уважением относились и друг к другу, и к труду представителей разных профессий. Не ругались, не ссорились бы по пустякам.

– А если снова придётся ехать на Донбасс?..

– Поеду без вопросов. И знаю, что многие мои коллеги не откажутся и поступят точно так же.

Побывав в прифронтовом городе, начинаешь ценить то, что мы работаем в тёплых, светлых, оснащённых всем необходимым помещениях.

Так выглядит Лисичанск сегодня

В бригаду из Татарстана входили специалисты самого разного профиля: педиатр, хирург, кардиолог, ЛОР-врач, невролог, окулист, гинеколог, уролог, эндокринолог, врач УЗИ, психиатр, психолог, ещё – фельдшер-лаборант, медсёстры и даже «свой» водитель. В общей сложности 20 человек.

Рашида Комарницкая была единственной из Зеленодольска, остальных её коллег командировали из Казани и Набережных Челнов, в основном – из Детской республиканской клинической больницы.