Артефакты Победы: В музее обороны Севастополя хранятся экспонаты, найденные нашим земляком Талгатом Гиззатуллиным

Талгат Гиззатуллин

Талгат Гиззатуллин с детства мечтал стать военным, его родной дядя был лётчиком, и вид кожаной куртки, погон со звёздами производил на ребёнка неизгладимое впечатление. Детскую мечту, пусть не с первой попытки, юноша реализовал, поступив в высшее Ленинградское военно-политическое училище войск противовоздушной обороны. После четырёхлетнего обу­чения получил распределение в город-герой Севастополь.

– Ещё в школе у меня возник интерес к истории и особенно к годам Великой Отечественной войны, много прочитал литературы на эту тему, – рассказывает Талгат Рифкатович. – А тут представляете, я оказываюсь в таком историческом месте! Наша часть дислоцировалась в пригороде Севастополя на мысе Херсонес, недалеко от знаменитой 35-ой батареи. Там вся земля нашпигована металлом. Но вот что удивительно, каждую весну распускались алые маки, как в песне у Юрия Антонова: травы нет, всё выжжено и одновременно полыхают огнём красавцы-цветы – впечатление сильное!

В то время, а это была середина 1970-х годов, наш сверхсекретный объект находился на стадии завершения строительства, его укомплектовали соответствующей аппаратурой. В том числе шли работы по укладке кабелей. Под них рыли траншеи и находили много интересного. Железа было столько, что лопатой копни и половина извлечённого грунта – осколки.

Каждую весну севастопольская земля выталкивала из себя железо. Приходили минёры и перед наступлением пляжного сезона всё аккуратно убирали. Мы уже шли за ними. Я обычно тогда дежурил по выходным, и каждое воскресенье вместе со своими бойцами мы отправлялись на раскопки.

В 1942 году на этом участке проходили ожесточённые бои, оборона длилась 250 дней, тысячи погибших. Когда мы копали, то находили всё – и снаряжение, и неразорвавшиеся мины, а один раз даже обнаружили остатки немецкой сапожной мастерской с кучей подмёток. Находили много бое­припасов, а на 35-ой батарее прямо на земле валялись отстрелянные стволы, рядом – обезвреженные, невероятной величины 305-миллиметровые снаряды.

Когда в мае 1944 года Севастополь освобождали, оставшиеся гитлеровские войска были оттеснены именно на мыс Херсонес. Главнокомандующему немецкой армии предложили сдаться, но он отказался, и с краю от 35-ой батареи фашисты заняли оборону, где в 1942-м наши стояли насмерть – там всё было вперемешку. Гитлер, чтобы поднять боевой дух своих солдат, отправил на лёгком одномоторном самолётике фирмы «Horch» посыльного с наградными крестами. Аэродром находился на мысе Херсонес, и он должен был сесть там, но наши зенитчики его сбили. Самолёт упал, рядом, по-видимому, разорвалось несколько снарядов и следы авиакрушения накрыло землёй.

Батарея №35 до 12 июня 1942 года служила укрытием для последних сопротивляющихся защитников Севастополя

И вот как-то захожу в казарму, а вся рота в немецких крестах: что-то мои бойцы нашли. Выясняется: когда они рыли траншею для прокладки кабеля, то наткнулись на тот самый самолёт, и среди обломков обнаружили железную коробку 20 на 40 сантиметров, полностью заполненную крестами – и с дубовыми листьями, и с мечами. Мы сотрудничали с музеем обороны Севастополя на Сапун-горе, туда я и отнёс кресты. Потом эту находку включили в экспозицию, где демонстрируется немецкое оружие.

Много находили медальонов красноармейцев, в которые закладывали записки с данными бойца, его домашним адресом на случай гибели. Мы их старались не вскрывать, потому что бумага могла рассыпаться в прах, этим уже занимались специалисты. Однажды попалась алюминиевая ложка, на которой были выбиты инициалы, и вы представляете, только по этой ложке и по буквам на ней поисковики восстановили имя человека!

Ещё на территории Севастополя действовало подполье, которым руководил Василий Ревякин (его именем названа одна из улиц). А на мысе Херсонес был партизанский отряд, по численности не очень большой, но диверсии совершавший регулярно. Связным между Ревякиным и партизанами выступал сын одного из подпольщиков. Однажды этот парнишка отправился с донесением из Севастополя на мыс Херсонес, а это порядка девяти километров, прошёл через немецкие посты, но на краю аэродрома его засекли. Пацан успел сделать из пистолета лишь один выстрел, немцы, видимо, бросили гранату, парнишку отбросило в один из окопов и засыпало.

Мои ребята, прокладывая кабель, наткнулись на останки человека и пистолет. Экспертиза установила: это тот связной. В музее обороны Севастополя ему даже посвятили стенд, где есть фотографии героя и его отца, и тот самый пистолет…

В 1987 году Талгат Рифкатович решил вместе с семьёй навестить прежнее место службы. Его, конечно же, интересовало: хранятся ли в музее те находки?

– Мы поехали в Севастополь, родную часть посмотреть, с друзьями повстречаться, а во-вторых, посетить музей, посмотреть диораму. Подвёл своих детей к экспозиции, дочке тогда было 13 лет, сыну – восемь, всё им показал, рассказал. Смотрительница услышала мои слова, и спрашивает: откуда я знаю такие подробности? Объяснил, что во время службы здесь в 70-е годы принёс эти экспонаты. Она, конечно, вскинула руками.

Было приятно убедиться в том, что и найденные нами артефакты войны пригодились. Какие чувства испытывал? Гордость за то, что в деле восстановления памяти есть и мой небольшой вклад, и моих ребят. Такое не забывается!