Узница ГУЛАГа. Десять лет она валила лес на Колыме за то, что не знала «в лицо» свое правительство

Матрёна Васильевна до сих пор не понимает, за что же ей дали десять лет исправительно-трудовых лагерей и пять лет поселения? Что она должна была «исправить» в себе? Может, то, что не знала своих правителей? Когда она расписывалась крестиком в официальной бумаге, ее даже пристыдили: мол, как же так?.. «А откуда мне знать? Я ж была неграмотной».
Сначала девушку осудили на три года, а спустя пару месяцев дали еще семь. Чтобы надежнее было.
У дочери Матрёны Васильевны, Зинаиды Николаевны, своя версия случившегося. «На язык наша мама остра. Сплетники на лавочках и сейчас ее боятся. Как увидят, сразу умолкают. Она, наверное, что-нибудь сболтнула. Тогда ведь за одно слово в тюрьму сажали».
Не могла и подумать Матрёна, что все так серьезно. Наивная была. Но этап «на Магадан» не оставил никаких сомнений в происходящем.
- Что делали? Летом дороги в тайге прокладывали, а зимой деревья валили, - вспоминает Матрёна Васильевна. - Я сучья рубила, жгла их в костре. Солдатики, что нас охраняли, грелись возле него. Бывало, упадешь в снег обессиленная, полежишь, отряхнешься и опять за работу. Молодая была. А сколько людей так и не смогли встать… Кормили-то: 200 граммов хлеба - на завтрак и баланда с двумя ложками каши - на обед и ужин.
- Мам, помнишь, ты рассказывала, тебя спрашивают: «Как обед?», а ты: «Во как!» - проводит дочь рукой поверх своей головы.
Незлобивый характер, природное чувство юмора и оптимизм позволяли Матрёне Шлыковой не терять волю к жизни. Она считает, что ей повезло: спала в тепле, другим приходилось ночевать в палатке. Это при сибирских-то морозах!
С будущим мужем, таким же «врагом народа», как и она сама, познакомилась во время отправки на поселение. Женщин выстроили у дороги, предупредив, что сейчас из зоны привезут мужчин. Те тоже знали, что их будут ждать женщины. «Пойдешь что ли за меня? - спросил один из них. А куда мне деваться? Конечно, пойду!»
На поселении у Николая и Матрёны родилась дочь Зина, с которой мы сейчас беседуем. Вторая - появилась на свет в Зеленодольске.
В нашем городе в те годы жил брат Николая, и семья переехала из Магадана на Волгу. Сначала ютились у брата на Красной горке, а потом им дали угол в бараке на ул.Озерной.
Только недолгим было женское счастье Матрёны Шлыковой. Вскоре Николай умер, и наша героиня осталась одна с двумя малыми детьми. Пошла устраиваться на железную дорогу «шпалы забивать». «Начальник было хотел взять, а соседка по бараку: «Ты знаешь, что она политическая»? Тот - на попятную. Ладно мужики вступились: «Пожалей ты ее. У нее муж недавно умер, две дочки растут: одной - три, другой - годик».
На хорошую работу репрессированную никто не хотел брать. Выбор - либо «железка», либо овощная база рядом с домом.
В 1956-м ее реабилитировали, но легче жизнь не стала. Полную чашу унижений выпили и ее дети. Зинаида Николаевна вспоминает, как ее дразнили в школе «вражьей дочкой», как она всю жизнь боялась признаться, что родилась на поселении и что ее родители были осуждены по печально известной 58-й статье.
В 1981 году их барак попал под снос, переехали в квартиру на ул.Хазиева. Матрёна Васильевна смеется: «Теперь у меня во какой дом - пятиэтажный!». На вопрос, обижена ли она на власть, поломавшую ей жизнь, пожилая женщина машет рукой: «Что на судьбу обижаться? Значит, так Богу было угодно».

Матрёна Васильевна Шлыкова - последняя из живущих ныне в Зеленодольском районе, что прошла через лагеря ГУЛАГа. В этом году ровно 20 лет, как вышел закон РФ о жертвах политических репрессий. Этим указом новая власть как бы извинилась за постыдное прошлое, дала пострадавшим льготы, частично компенсировала утерянное. Но боль от пережитого у попавших под молох репрессий не затихает и поныне.