Зеленодольский 93-летний ветеран Великой Отечественной войны вспоминает о пережитом

Дорогами победы

Победный май встретил в… Атлашкино, в доме родителей - очередное ранение, контузия, которую получил в боях в Восточной Пруссии, способствовали этому. Потом тяжёлые послевоенные годы. Безупречная трудовая биография - более тридцати лет проработал в Стройтресте №3. Семья, трое детей. Внуки, четверо правнуков. Жизнь всегда была полна событий. И радостных, и тех, что оставили горький след.

Самыми тяжёлыми, по словам ветерана, были детские годы. Чтобы прокормить, «поднять» двенадцать детей, родители отправляли маленького Володю к более зажиточным родственникам. Этот отрыв от семьи очень болезненно отзывался в его душе.

Страшные воспоминания, конечно же, оставила война. Владимир Иванович признался, что и по сей день снятся окопы и разрывы снарядов, припоминаются пережитые трагические события.

Дорога жизни, дорога смерти

На фронт Николаев попал поздней осенью 1942 года. Их стрелковую дивизию перебросили под Ленинград с Дальнего Востока, где сержант проходил срочную. Перед нашими соединениями в то время стояла задача овладеть городом Тихвин. Отсюда к Ладоге шла одноколейная железная дорога. Этот путь, ведущий к озеру и далее уже через него, был единственным, позволяющим доставлять в осаждённый город продовольствие, обеспечивать эвакуацию жителей.

Несмотря на то, что ожесточённые бои велись широким фронтом, немцы прочно удерживали ряд позиций. Стояли даже на одном из островов Ладожского озера, в непосредственной близости от трассы, названной позже Дорогой жизни. Часть, в которой служил Владимир Николаев, как раз и направили на её охрану.

Немцы бомбили постоянно. Грузовикам и гужевым повозкам приходилось отправляться в путь или ночью, или в дни с нелётной погодой. Случалось и так, что, избежав авиаудара, транспорт уходил под лёд, проваливаясь в полыньи, образовавшиеся при взрывах. Сердце сжималось от боли и отчаяния, когда солдаты видели - за считанные минуты машины с детьми, ранеными уходили в стылую ладожскую воду. Спастись удавалось немногим...

Ветеран вспоминает: увидев, в каком измождённом состоянии прибывают блокадники, стал попросту отдавать им свой паёк, или хлеб, который, если повезёт, удавалось выпросить в полковой пекарне. Ещё запомнились ему молодые девчонки - женский батальон охраны дороги, в белых красивых полушубках. Как же они плакали и обнимались друг с другом, уходя на дежурство… Никто из них не мог предвидеть: вернутся ли живыми, достанет ли вражеская пуля, или суждено провалиться в полынью, попасть под авиаобстрел.

Судьба солдата переменчива

В январе 1943 года дивизия готовилась к наступлению. В один из дней началась массированная артподготовка. Несколько часов Владимир и его сослуживцы провели в укрытии. Думали, что после такого мощного удара «катюш» и артиллерии не останется на земле живого места. Но немцы крепко зарылись, и пришлось предпринять немало попыток выбить их с позиций.

Отдельной роте автоматчиков, в составе которой был Николаев, поставили задачу занять рабочий посёлок №7 - так он назывался. Решили идти в обход, надеясь, что фашистов удастся обмануть. Однако, напротив, нарвались на крупное сосредоточение противника. Через несколько часов ожесточённой схватки из ста двадцати наших бойцов в строю осталось всего шестнадцать, наш земляк - среди них. Военное счастье пока сопутствовало ему. Судьба, словно играя, подкидывала испытания, с каждым разом всё серьёзнее. Будто спрашивала - отобьешь или нет?

В следующем сражении за Синявинские высоты удача была уже не на его стороне. Подразделение кинули в наступление днем, без артподготовки, надеясь, видимо, на эффект внезапности. Но солдаты падали один за другим, а серьёзно продвинуться вперёд так и не удавалось. В пылу атаки успел увидеть только разорвавшуюся мину и, падая, почувствовал резкую боль в спине. Боясь ослабеть и замёрзнуть (в ту пору стояли сильные морозы), решил ползти. Но силы постепенно оставляли его. А тут ещё и пуля угодила в ногу. Сполз в траншею, потерял сознание.

…Очнулся, почувствовав на лице чьё-то тёплое дыхание. Собаки. Шесть или семь, запряжённых в повозку-лодочку. Владимир первый раз увидел собак-санитаров. Они, не боясь разрывов снарядов, свиста пуль, нетерпеливо топтались возле раненого, пока тот, превозмогая боль, пытался перевалиться через невысокий бортик.

Глаза открыл, когда во-зок остановился у санитарной палатки. Раненых было так много, что врачи порой просто не успевали оказать всем помощь. Хирурги осколок вынули. Но кровопотеря оказалась столь велика, что Николаева решили отправить в прифронтовой госпиталь. Оттуда - на санитарный поезд и, предполагалось, в глубокий тыл. Однако состав разбомбили. Оставшихся в живых погрузили на машины - и снова в путь. На сей раз в Рыбинск. Кто знает, может быть, именно это и спасло его от ампутации ноги, о которой уже поговаривали.

Поклонимся великим тем годам…

Владимир Николаев за войну был четырежды ранен. Каждый раз, возвращаясь на фронт, конечно же, надеялся уцелеть, хотя пулям никогда не кланялся. Тому свидетельство - высокие награды: медали за оборону Ленинграда, две - за Отвагу, за Победу над Германией, орден Красной Звезды.

День Победы для Владимира Ивановича - самый главный праздник. Раньше обязательно шёл в Парк Победы, к Вечному огню. Теперь здоровье не позволяет. Но по-прежнему он ждет великий день, как в песне, - «со слезами на глазах»...