"Мне было семь лет, когда началась война" – вспоминает ветеран труда Екатерина Павловна

- Мне было семь лет, когда началась война, - вспоминает ветеран труда Екатерина Павловна, более 40 лет проработавшая в аптечной системе. - В семье нас было шестеро - родители, бабушка и три дочери, я - старшая. Хорошо помню, как проводили отца на фронт, как потом с нетерпением ждали писем-треугольников (жаль, что их не сохранили). В 1942-м пошла в первый класс в школу №6, которая располагалась на ул.Болотной.

Чтобы помочь нашим бойцам, каждый класс собирал посылки на фронт. Наши мамы вязали носки, варежки, а мы, девочки, шили и вышивали кисеты для махорки, писали письма с пожеланиями вернуться с победой живыми.

В школе нас кормили бесплатно. Мы старались хорошо учиться и надеялись, что трудное время пройдёт, поэтому не падали духом. К праздникам готовили концерты, были прилежными октябрятами, потом пионерами. Ученики посильнее занимались с теми, кому учёба не давалась. Уроки делали при лучине или керосиновой лампе. На ночь город погружался в темноту, окна закрывали ставнями для светомаскировки. В школе учителя и дети заготавливали дрова для отопления школы, многие ходили в госпиталь писать солдатские письма.

Вместе с мамой мы ездили с тележкой за «сушилку» за дровами для дома. Мама рубила сучки, а девочка, которой не было и десяти лет, носила их на тележку, связывала.

Екатерина Павловна с мужем и детьми. 1965 год

А весной начинались работы на огороде: сажали картошку на участке, который был на бугре посёлка Мирный. В тяжелые годы выжили только за счет своего огорода и этого участка.

В доме №13 на улице Чапаева во время войны располагалась морская воинская часть. Во дворе у моряков было натянуто полотно для показа фильмов. Дети со всей округи сбегались смотреть кино. Чаще демонстрировали военные фильмы.

Помню воздушную тревогу. Я услышала оглушительную сирену, и кто-то закричал: «Ложись!». Тревога была учебной, но она сильно напугала жителей Зеленодольска и Нижних Вязовых. При воинской части располагался штаб зенитной артиллерии, круглосуточно охранявший важный объект, - железнодорожный мост через Волгу. Зенитчики были начеку постоянно и берегли мост. Поэтому все понимали: налёт мог быть настоящим.

- Помню деревянные бараки на улице Чехова, где жили немецкие пленные. Кроме немцев, там были поляки, чехи и молдаване. Пленные, в основном, строили дома по улице Ленина (чётная сторона). Стройку огородили высоким забором с колючей проволокой. Как-то мама пошла на базар продавать лук и взяла меня с собой. Когда проходили мимо забора, один из пленных в щелку протянул руку. Мама дала ему несколько перышек. Надо было видеть, сколько благодарности было на его лице, он что-то говорил и говорил… Его голос был слышен, пока мы не скрылись из виду.

Отец воевал на разных фронтах, был трижды ранен. Как-то его госпитализировали в Казанский госпиталь. Мы с мамой поехали его навестить. Вышел он к нам весь перебинтованный - голова, грудь, руки, ноги, видны были только глаза. Мама мне говорит: «Вон папа идет». Я его, конечно, не узнала. Он обнял меня, посадил на колени, дал несколько кусочков сахара. Позже рассказал, как его выхаживали врачи и нянечки, кормили и поили из ложечки. А когда поправился, снова отправился на фронт. Воевал до самой Победы. С войны приехал инвалидом. Но мы были счастливы - главное, что остался жив.

Самым незабываемым был День Победы. Утром я пошла в магазин за хлебом, а на улице разливалась громкая музыка. На стадионе «Авангард» звучали знакомые песни «Широка страна моя родная», «Катюша», «Три танкиста». Было всеобщее ликование, смех и слезы - наконец-то наступил мир.

Послевоенные годы тоже были тяжелыми, но уже не рвались снаряды, не гибли люди...