Король эмали, или Как художник-ювелир Ильгиз Фазулзянов оказался за одним столом с главой правительства Пакистана

Новатор

Сегодня изделия бренда «Ilgiz F» продаются на престижных аукционах Christie’s (Лондон) и в Bonham’s (Нью Йорк). Эта компания представлена в Париже, Женеве, Токио. Причём, авторские коллекции в разных странах никогда не повторяются.

Многие королевские дворы Европы гордятся, что имеют фамильные драгоценности, созданные российским художником.

На творчество Ильгиза Фазулзянова обратил внимание владелец известной часовой швейцарской марки «Bovet-1822». Он заказал ему серию уникальных циферблатов лимитированной мужской коллекции.

В настоящее время Ильгиз Фаритович владеет практически всеми техниками ювелирного производства. В его работах причудливым образом сплетаются модерн и национальные традиции, восток и запад, помпезность и тонкий вкус. Он — безусловный новатор в своём деле, который часто разрушает правила, общепринятые нормы и требования производства, не боится ошибок, придумывает свои собственные приёмы.

Итогом смелых проб и решений автора стало создание ярких, самобытных украшений, которые покорили экспертов и жюри многочисленных престижных выставок и конкурсов ювелирного искусства в России и за рубежом. Успех, признание, награды — они пришли к герою нашей публикации не сразу. Кроме таланта ему пришлось проявить твердость, характер, упорство, умение не пасовать перед трудностями, много трудиться для достижения цели.

Начало

С раннего детства Ильгиз знал, что станет художником, хотя родственники его увлечение не особо приветствовали, считая эту профессию несерьезной. Но мальчик проявил настойчивость и самостоятельно, без родителей, записался в художественную школу и сдал экзамены. Но его не приняли. Уверенный в своих силах, он вновь проявил упорство и попросил отца сходить к директору и разобраться с такой несправедливостью. Недоразумение быстро разрешилось — по чьей-то невнимательности в папке с его работами оказались чужие рисунки. Так Ильгиза зачислили в школу. Учеником он был прилежным, в свидетельстве об окончании школы одни пятерки.

Довольно быстро он стал использовать свои профессиональные навыки на практике. Поскольку был третьим ребёнком в семье, то вся одежда и обувь ему доставались от старших братьев. А так хотелось иметь новую школьную форму и портфель. Поэтому в каникулы он подрабатывал на ЗФЗ — рисовал «Молнии», оформлял стенды с соцобязательствами для цеха, в котором работал электриком его отец. Это были первые заработанные деньги.

Затем поступил в Казанское художественное училище, отслужил в армии, вернулся в родной город. Это были времена перестройки. Работу по своей специальности найти сложно, но ему удалось устроиться художником-оформителем на ЗМЗ. Потом работал в витражной мастерской в Казани — принимал участие в создании витражей для малого органного зала в Казанской консерватории.

А затем вошел в четверку отобранных для стажировки в Душанбе кандидатов. Их должны были обучать ювелирному делу, с условием, что в перспективе они возглавят производство по выпуску национальных украшений в Татарстане. Это был 1992 год. Беспорядки в Таджикистане помешали полноценному обучению, ученики едва унесли ноги из революционной республики.

Но сарафанное радио уже разнесло по родному городу весть о том, что в Зеленодольске появился ювелир. И знакомые стали нести начинающему специалисту цепочки, колечки, кулоны. Днем он делал капитальный ремонт зданий, красил стены, окна в родной школе № 12, на учебно-производственном комбинате на ул. Мичурина, а вечерами занимался ювелирными работами. В основном это был ремонт чужих украшений, но тогда он уже начал искать свой стиль в работе, делать собственные изделия с национальным колоритом.

— Определенным толчком к новому витку в творчестве стал 1 съезд Всемирного конгресса татар, который проходил в Казани в 1992 году, — вспоминает Ильгиз. — Гостям нужны были подарки в национальной стилистике. За короткое время я подготовил несколько комплектов, которые одобрили организаторы и участники форума. Мне предложили создать в здании НКЦ «Казань» свою ювелирную мастерскую. Это была крохотная комнатка, которая располагалась в душевой на нулевом этаже. Вместе с двумя моими бывшими однокурсниками мы изучали методы изготовления филиграни волжских булгар и казанских татар, выпускали ювелирные украшения для Центра под руководством специалистов музея.

Первый фурор

Через два года зеленодольский мастер рискнул представить Татарстан на Международном фестивале-конкурсе в Пакистане, где свои художественные ремесла демонстрировали исламские государства. В Исламабаде жюри высоко оценило работу Ильгиза Фазулзянова — оклад на Коран, хасите (браслет) — и присудило ему Гран-при. Это было первое признание мастерства ювелира профессиональным сообществом.

— Для меня, юноши из провинции, участие в таком мероприятии с торжественными приемами в честь победителей, было грандиозным событием. На званом ужине после церемонии награждения я сидел за одним столом с председателем правительства Пакистана Беназир Бхутто. Именно тогда я понял, чем должен заниматься всю последующую жизнь. Моё призвание — ювелирное искусство. Я должен делать мир ярче и красивее.
Успешным оказалось участие Фазулзянова в Международном салоне современного искусства и антиквариата в Пуатье. К этому времени он уже начал работать с эмалями, и во Франции представил коллекцию, выполненную в этой технике. Она произвела фурор! Именно тогда пресса назвала его «королем эмали». После многочисленных успешных выставок в различных городах мира Ильгиз стал получать заманчивые предложения о сотрудничестве, о проведении персональных выставок. Но он оставался верен родной земле, хотел развивать ювелирное искусство у себя на Родине.

Полёт фантазии

Но в размеренный ритм творческого процесса вмешались экономические и политические события конца 90-х, начала нулевых. Ильгизу пришлось переехать в Москву. С собой он забрал только то, что вместилось в его «девятку». В столице знакомые помогли снять квартиру, мастерскую, поделились оборудованием.

Но осталось главное — талант, полет фантазии и вдохновение. Он с новой силой принялся за работу. Трудился с утра до ночи, не пропуская ни одной всероссийской или международной выставки и конкурса. И всегда его работы находили своего зрителя, удостаивались наград. Он стал первым российским дизайнером-ювелиром, который не только принял участие в престижном международном конкурсе ювелирного дизайна в Гонконге, но и получил Гран-при.

Через два года мастер повторил успех, получив второе Гран-при в этом же конкурсе. До этого получить высшую награду два раза подряд не удавалось никому. На главную награду претендовали 109 участников из 21 страны мира.

Фазулзянов стал первым отечественным ювелиром со времён Фаберже, кто удостоился чести выставлять свои украшения в музее Московского Кремля. Это первый случай, когда в этих стенах проходила выставка ныне живущего художника. Здесь впервые было представлено современное ювелирное искусство. Экспозиция состояла из 186 работ, сегодня более 30 его изделий находятся в фондах музея Кремля. После победы на конкурсе Гохрана «Россия. ХХl век», его работы дважды экспонировались в стенах алмазного фонда в Московском Кремле.

Дорогу — молодым

Сейчас Ильгиз Фазулзянов не участвует в профессиональных конкурсах, если только в качестве члена жюри.

— Сегодня необходимо дать дорогу начинающим художникам-ювелирам, — считает мастер. — Мы с ними в разных весовых категориях, и состязаться на равных условиях неправильно. Но это не значит, что я сел и сложил руки. Вспоминаю слова Минтимера Шаймиева. Когда ему говорили о том, как народ его любит, уважает, ценит, он ответил: «Да, я знаю, только мне от этого не легче...» . Вот и мне от былых заслуг не легче. Не хотелось бы снижать планку. Хочется по-прежнему удивлять зрителя не за призы и награды, а просто так. Поэтому я постоянно делаю тематические выставки. Ведь жизнь не стоит на месте — меняется время, меняется общество, должно меняться и искусство. Я полон сил и творческих замыслов.