Казанская Сорочка и погоня за модой. Продолжаем публиковать воспоминания нашего земляка Владимира Еремеева

...Получил расчёт на работе, собрал данные для диплома, отнёс шоколадку диспетчеру, которая всегда была добра ко мне, и попросил у неё на память тот плакат с предостережением, висевшим над её окошечком.

Снова мама вернула мне часть денег, а раз так, еду в выходной на Сорочку (ред. — казанский вещевой рынок) — куплю себе футболку к джинсам. Собрал всё, что есть лишнее из запчастей, и с восходом солнца поехал в Дербышки.

Сорочка в Дербышках была единственным местом, где хоть и втридорога, но всё-таки можно было модно одеться

Выходной, дорога пустая, идёт мелкий дождь, видно, что ненадолго. 

За Кировской дамбой у первого светофора на мокрых косых рельсах скользит переднее колесо, доля секунды — и мотоцикл уже крутит на дуге. Встаю, поднимаю его и смотрю по сторонам: не видел ли кто? 

Ведь так лихо и красиво ехал! Отряхиваюсь, посмотрел царапки на дугах и опять в путь.

Площадка для торгашей запчастями к мотоциклу уже заполняется, встаю рядом со знакомыми, они, разложив детали на сиденье, уже бойко торгуют. Мне привычна эта суета, запчасти всегда нужны, на «Яву» их, например, в магазинах днём с огнём не сыщешь! Что-то пришлют «Товары почтой» по осеннему заказу только весной, и то в лучшем случае половину. Поэтому, что заказал впрок, и на этот случай, продам, а себе куплю необходимое.

Есть здесь и такие, кто занимается фарцовкой серьёзно, их видно сразу — барыги, одно слово! Мы стояли вдоль железнодорожной ветки, а чуть дальше располагалась сама Сорочка. Народ идёт в несколько рядов нескончаемым потоком, как на демонстрации, только вместо речёвок про единство партии и народа звучит гомон от продавцов и покупателей, наверно, сравнимый с сорочьим. Может, отсюда и пошло название этого места.

Продавцы стояли с обеих сторон, как бы пропуская всю эту массу через себя. Таят кошельки, трудовые деньги, переходя из рук в руки, превращались у некоторых дельцов в нетрудовые доходы. Тут же под видом покупателей прохаживаются сотрудники ОБХСС в «гражданке» и особо преуспевших в этом деле под белы рученьки со шмотьём увозят «куда следует». Были, конечно, и те, кому не подошёл размер, или вещь оказалась ненужной — таких тоже видно.

Купить здесь можно было всё, чего не продавалось в магазинах: импортные сапоги, куртки «Аляска», фирменные джинсы, батники, футболки с принтом и надписями на английском, дамские туфельки, ботинки на платформе, мохеровые шарфы, очки-«капельки», хорошую косметику.

Даже полиэтиленовые пакеты с ярким рисунком — это тоже было атрибутом тогдашних модников. Стоило всё довольно-таки дорого: например, джинсы, которые мне привёз друг, стоили от 150-ти до 200 рублей, при средней месячной зарплате тогда в 120 целковых.

Многие модники ездили в Москву — в магазины «Ванда», «Лейпциг», «Ядран», и если в этот день «выкидывали товар», то можно было относительно дёшево приодеться. Поездку подгадывали к концу месяца, если магазин не выполнял план, из закромов доставали дефицит, и в этот день выстраивались часовые очереди.

Особенно красиво хотелось одеваться девушкам, чтобы быть привлекательнее, да и некоторые парни не гнушались погоней за модой.

Не вязалось всё это с советской идеологией, осуждавшей погоню за импортными шмотками, потребительскую болезнь молодёжи называли «вещизмом». Атеизм наступил себе на хвост, вот и получили главенство материального над духовным. По церковному, одна из порочных страстей рода человеческого — сребролюбие.

Вот и я, охваченный пороком, выбираю себе футболку, пока за моим товаром и мотоциклом присматривают соседи. Выбрал две: с принтом текста газеты и фотками по всей ткани; и фирменную с крупной надписью «LEVIS», где изображены два погонщика лошадей, тщетно разрывающие штаны. Должен сказать, не пустая эта картинка, долго мне служили джинсы «LEVIS», пока вся синь не исчезла, не стали они бледно-голубыми, а штанины не размахрились.

«В этом мире нет ничего вечного. Всё потихоньку рассыпается», — писал Чак Паланик. Увы, рассыпались и мои джинсы. Сорок пять лет прошло с того лета, каждый день время потихоньку забирает всё чем жил, остались только воспоминания. И моё я живо, пока живы они...

Да, я обещал рассказать о позаимствованном мною плакате, висевшем в гараже! Так вот, преподаватель наш по «Устройству автомобилей» дал задание на лето каждому на 24-м формате листа ватмана (ныне А1) сделать таблицу по его образцу. Использовал он эти плакаты, склеивая их по концу в рулон и заправляя в экран на катушки, и показывал студентам таблички, схемы как учебное пособие. Первого сентября мы должны были сдать свои художества преподавателю.

Друг наш Лёня по приезду в технарь оставил мотоцикл и прикреплённый к багажнику тубус с ватманом, а сам пошёл здороваться с однокурсниками. В это время и подменили его таблицу на плакат из гаража...

Когда пришло время сдавать работу, достаёт он плакат, недоумённо разворачивает его перед преподавателем, и все, кто был рядом, грохнули со смеху. Учитель видит на плакате девушку в смелом наряде и призывной позе с манящей улыбкой и читает текст, который гласил: «Опасайтесь случайных половых связей!».

Хорошо, что наш препод был с чувством юмора, обожали мы его за это, и его предмет любили. Ну, и говорит он: «Из того, что есть по существу нашего курса, вижу на плакате только водителя, высунувшегося из кабины. А ты, Леонид, молодец, судя по всему, это лето незабываемо провёл!».

Прав был преподаватель, завидовали мы другу нашему всегда...

Продолжение следует