В чем феномен Зеленодольска, который дал «Голосу» сразу двух героев — Данила Буранова и Дину Гарипову

23-летний Данил Буранов, главная надежда Татарстана в очередном сезоне основного музыкального телешоу страны, с блеском прошел этап «нокаутов» и продолжает бороться за победу в проекте. «БИЗНЕС Online» поговорил с артистом о его предыдущих неудачных попытках покорить «Голос» и главных фаворитах этого года, Зеленодольске как кузнице музыкальных кадров, едва не случившемся скандальном отчислении из ГИТИСа и недостатках школьного образования.
 

— Данил, в пятничном эфире «Голоса» вы произвели настоящий фурор, исполнив песню «Grace Kelly» британца Mika, немногие удостаиваются от Александра Градского слов об «идеальном исполнении». Есть ощущение, что с каждым новым этапом степень сложности номеров только увеличивается.

— Степень сложности номеров повышается из раза в раз, причем мы сами ставим себе эту планку. Скажем, в следующее выступление добавится хореография. Повторюсь, мы каждый раз усложняем задачу и каждый раз хотим, чтобы проделанная нами работа была на несколько уровней выше. Волнение? Честно говоря, я несильно тревожился перед этапом «Нокауты». Волнение было в самом начале появления в проекте, но с каждым разом оно все меньше и меньше. Хотя, думаю, это только до того момента, пока не начнутся прямые эфиры. Потом все переживания вернутся.  

— Вы ведь в 2013 году уже пытались попасть в «Голос»...

— Год точно не помню, но я дважды пытался. В первый раз до меня просто не дошла очередь, то есть я даже не вышел на «слепые прослушивания». Во второй раз — это был третий или четвертый сезон — тоже что-то не срослось, уже и не помню что.

— Вы могли попасть на конкурс «Голос» в 18 лет, но попали сейчас. Сильно изменились за эти годы как профессиональный певец?

— Очень сильно, и я счастлив, что не попал тогда, потому что был морально еще не готов к этой истории. Сейчас появилось больше знаний в голове, больше нужной информации, в конце концов, книги начал читать, а тогда не читал, был «зеленый». Я рад, что все сложилось так, как сложилось, иначе мне было бы гораздо тяжелее. Хотя, когда я не прошел во второй сезон «Голоса», в истерике позвонил маме, спросил: «Может, мне уже бросить все это дело?» Она сказала: «Нет, не надо сдаваться». Я не сдался. 

— За «Голосом» следили пристально?

— Урывками смотрел, если честно, на YouTube, причем в основном тех исполнителей, которые мне нравились. Кто именно? Вне конкуренции, конечно, Дина Гарипова, мы с ней знакомы очень давно, вместе еще в Зеленодольске пели на всяких мероприятиях и т. д. В первом сезоне нравилась также Юлия Терещенко, моя хорошая подруга, сейчас она бэк-вокалистка у Григория Лепса. И я смотрел иностранные версии «Голоса» — американский, британский...

— Естественный вопрос: почему в российском «Голосе» традиционно успешно выступают исполнители из Татарстана?

— Да, в республике огромное количество талантливых исполнителей — благодаря, я думаю, фестивалю «Созвездие». Это самый крупный музыкальный фестиваль, конкурс, в котором участвуют множество одаренных детей. Я сам там участвовал с ранних лет, а в последние годы сижу в жюри на зональном туре. «Созвездие» — такой настоящий двигатель прогресса, на мой взгляд.

— Каково это — быть внутри главного музыкального проекта страны?

— На самом деле вся магия происходит ровно до того момента, как ты туда попадаешь. Как только ты оказываешься внутри проекта, начинается работа, тут уже не до ощущений, не до магии. То есть вся интрига до того момента, пока первое кресло к тебе не повернулось, кто бы это ни был. Но в целом, конечно, это очень здорово, ты понимаешь, какая огромная аудитория на тебя смотрит, оценивает. Иногда хорошо, иногда плохо, иногда нейтрально, что самое ужасное.

Много часов в студии приходится находиться непосредственно перед съемкой. Еще несколько репетиций бывает перед. То есть именно тогда, когда все близится к съемочному дню, начинается самая лютая движуха. Телевизионный выпуск снимается с периодичностью раз в месяц, а все остальное время идет обсуждение репертуара — кто, что будет петь.

— А чем вы занимаетесь, когда не идут обсуждения и съемки?

— У меня огромное количество занятий. Во-первых, у меня есть свой собственный проект — мы выпускаем песни, клипы. Во-вторых, выступления на корпоративах, мероприятиях и т. д. В общем, куча работы, съемок, записей. А перед Новым годом уже начинается потихонечку чесаться чес.

— Не кажется ли вам, что, участвуя в «Голосе-6», уже не получишь той порции славы, какая была у участников первых сезонов?

— Начнем с того, что я пошел в проект не за порцией славы, ни в коем случае. Мечтать о славе было бы глупо, потому что слава — это следствие того, что ты делаешь, как и деньги, как и все остальное материальное, которое всем безумно нужно. Это же причинно-следственная связь — если ты делаешь что-то по-настоящему крутое и народу это нравится, то обретаешь славу и, соответственно, деньги. А по поводу популярности сезонов вы абсолютно правы, у первых были очень крутые рейтинги. Третий, четвертый, пятый — там, по-моему, рейтинги были так себе, а вот шестой сезон, когда в проект вернулся золотой состав наставников, привел к тому, что рейтинги снова подскочили.

— Во время слепых прослушиваний к вам повернулись Дима Билан и Леонид Агутин, вы выбрали первого, хотя нашей газете еще в 2013 году говорили, что хотели бы попасть в команду к Агутину. Что изменилось с тех пор?

— Что-то поменялось, причем в тот момент, когда мне надо было решить, к кому идти. Начиная с первого сезона я действительно хотел попасть к Агутину, потому что он потрясающий музыкант, профессионал, фирмач. Когда мне нужно было сделать выбор, я просто... заглянул внутрь себя, что ли, и понял, что надо идти к Диме. В общем, это не объясняется какими-то аргументами, я просто так почувствовал.

— И какой он, ваш наставник?

— Он прямо настоящий человечище. Прежде всего он потрясающий музыкант, профессионал. Если кто-то успел заметить, на поединках мы пели песню Сэма Смита (британский автор-исполнитель, лауреат премий «Золотой глобус» и «Оскар» — прим. ред.) «Omen», которая, я не сомневаюсь, войдет в историю, ведь она очень крутая. А учитывая, что у нас там оркестр «Фонограф», такую музыку им было бы сложно сыграть. Дима заморочился, привел своих людей. В итоге все получилось круто, и за это я Диме благодарен очень сильно! И еще я ему благодарен за то, что он предоставляет свободу в выборе композиции.

— То есть вы сами выбираете репертуар?

— Это происходит всегда по-разному. Иногда совместно, иногда я предлагаю что-то исполнить: мол, а что если попробовать это? Мы созваниваемся, переписываемся, он абсолютно адекватный человек. Даже сверхадекватный, я бы сказал. Не могу утверждать, но слышал, что бывает и такое, когда участника ставят перед фактом в выборе песни. Если бы в моем случае было так, я бы, наверное, сильно расстроился, потому что есть композиции, которые мне подходят, а есть не мое, но Дима все это чувствует, понимает, что к чему.

— Вообще, на ваш взгляд, кто главные фавориты этого сезона, если брать все команды?

— По обыкновению, как и во всех остальных сезонах, у Агутина очень сильная команда. А фаворитом среди них я считаю Михаила Гришунова. Он очень крут. Если говорить о том, с кем бы мне хотелось столкнуться в вокальной битве, то это, конечно, он. Это будет сильная битва (смеется).

— Существует ли какое-то общение между участниками или у вас разное время репетиций и встречаетесь только на съемках?

— Конечно, общаемся, бывают дикие отрывы после съемок. Но в основном атмосфера на площадке царит напряженная. Все вроде бы общаются, улыбаются, но конкуренция чувствуется. Понимаете, сам формат данного шоу построен на конкуренции, соперничестве. Я отношусь к этому немного иначе, стараюсь намеренно игнорировать этот факт и держаться немного обособленно, потому что мне неинтересно конкурировать, я за мир.  

— Кроме Дины Гариповой с кем из участников предыдущих сезонов «Голоса» вы знакомы?  

— Конечно же, я знаю Тину Кузнецову, Антона Беляева. Я думаю, что у Антона сейчас все очень здорово. Как раз в тот сезон, во второй, я и не прошел, но мы были с ним на кастинге. Он гастролирует не только по России, но уже и Европу берет своей музыкой. И у него действительно очень качественный контент, все круто. Я это говорю к тому, что ему «Голос» помог высоко взлететь, хотя огромное количество участников остаются в тени после проекта.

— Действительно, есть мнение, что главный музыкальный проект страны, как ни странно, может помешать артисту делать успешную сольную карьеру. И за все эти годы только два певца стали по-настоящему востребованными и благополучно гастролирующими артистами — Антон Беляев и Наргиз Закирова.

— Да. Знаете, это как двери — они тихонечко закрываются, медленно, когда закроются, их уже не открыть, вот в чем дело. Поэтому у артиста должен быть какой-то свой репертуар, видеоматериал, только в этом случае «Голос» может каким-то образом помочь в карьере.

— Как тогда быть тем, у кого этого всего нет?

— Необязательно это должно быть что-то заранее известное народу, это просто факт присутствия, лучше иметь под собой какую-то базу. Важен факт наличия материала. Что касается тех, у кого его нет, не могу сказать, что им приходить в «Голос» совсем уж нет смысла, но его гораздо меньше...      

— Хорошо, лично у вас есть материал, готовый репертуар, с которым вы могли бы прямо сейчас дать большой сольный концерт?

— Конечно! Могу спеть под минусовочки, могу с живой группой — как хотите. Мы играем и свои вещи, которые мы сами записываем, выпускаем. А бывает, что люди хотят услышать любимые песни, но, как мы знаем, оригинальные артисты — это очень дорого, тогда приезжаем мы и работаем за всех (смеется).

— С каверами все понятно. Но какую оригинальную музыку вы хотели бы петь?

— Я бы хотел исполнять поп в смешении с фанком или джазом, что-нибудь настоящее. Потому что, судя по музыке, которую я слышу иногда по радио, скажем, когда еду в такси, создается впечатление, что все делается исключительно ради заработка. Там творчеством особо не пахнет. Я сейчас не обобщаю и могу выделить русских исполнителей, которые действительно крутые и пытаются расти в своем творчестве, но подавляющее большинство просто пытается заработать. Нет музыки ради музыки — вот о чем я.

Вообще, в идеале я бы хотел, конечно, вкус людей воспитывать... Хотя, наверное, если сказать «воспитывать», опять в комментариях, как под моими видео на YouTube, напишут: «Что за самодовольный ублюдок?» Поэтому скажу иначе: своей музыкой я бы хотел задать какой-то определенный вектор в качественной музыке, в ее исполнении, возможно. То есть чтобы это не было примитивно на четырех аккордах. 

— А где лежит ваша трудовая книжка?

— Трудовая книжка нигде не лежит, и мама меня за это всегда очень сильно ругала, переживала. Она опасается за вот эти все госштучки, а я — по-прежнему нет. Вообще, работы много, но она всегда в разных местах, в основном это корпоративы и т. д. Я работаю в продюсерском центре Григория Лепса. Однажды случилось так, что я выиграл вокальный проект, организованный им, — «Высшая проба», победитель получал контракт на работу в его студии.

— Григорий Лепс был наставником проекта два сезона, это не было поводом не идти в «Голос»?

— Нет, просто не хотел тогда. «Да и зачем?» — я почему-то так подумал. А в этом году Григорий Викторович меня отпустил на проект. Сейчас наше сотрудничество приостановлено, поскольку юридически я не могу быть связан с двумя организациями одновременно. Получилось так, что Саша Панайотов спросил, почему я не иду на «Голос», завязался разговор, Григорий Викторович сказал: если хочешь, иди. Я и пошел.

Бытует мнение, что я такой весь блатной, со связями, хотя на самом деле он никакого участия не принимал в этом. Мы сотрудничаем исключительно с Димой, здесь нет никаких подводных камней.

— А давно вы переехали в Москву?

— Лет пять назад. Начиналось все очень несладко, наверное, как и у всех. Негде было жить, не к кому обратиться. Первые месяц-два я жил в ресторане, в котором работал, потом общежитие и т. д. Когда мне было лет 16, в Зеленодольске уже просто нечего было делать, у меня к тому времени уже был опыт сольных концертов в родном городе. Дальше надо было куда-то двигаться: думал по поводу Казани, но решил сразу в Москву. 

— Часто удается приезжать в родной Зеленодольск?

— Очень редко. За последний год приезжал один раз и то на день, чтобы выступить на Дне города.

— А сейчас у вас есть какая-то профессиональная связь с Татарстаном? Участвуете ли в каких-то официальных концертах от имени республики, зовут ли на них?

— Бывает иногда, но в основном это «Созвездие», так как я выходец из него. Знаете, этот проект был для нас чем-то волшебным, ведь все, что мы делали, — танцевали, пели, учились вести концерты, учились говорить, ставить голос — все это, по сути, было ради самого «Созвездия», потому что раз в год туда съезжается огромное количество людей, начинается конкурс, на котором все хотят победить, все хотят быть лучшими. Это огромная закалка. Я бесконечно благодарен этому фестивалю и каждый раз, когда меня приглашают в жюри, конечно же, соглашаюсь, откладывая все свои дела.

— В «Созвездии» вы принимали участие в качестве танцора или певца?

— Я участвовал в трех номинациях: в конферансе, в хореографии и в вокале. То есть по всем фронтам били. У меня были три первых места в зональном туре в Зеленодольске во всех трех номинациях, а в итоге все закончилось тем, что второе место я взял в вокале, первое — в конферансе, Гран-при в хореографии... Неплохо, учитывая, что это был вообще первый год, когда я запел.

— «БИЗНЕС Online» вы рассказывали, что запели после 14 лет. 

— Да, я танцевал лет 10–12, а запел, когда мне было лет 15–16, так что я даже не ощутил ломки голоса. Она прошла незаметно для меня. Так вот был мамин юбилей, в кафе она собрала своих гостей и попросила меня спеть. Я пошел, быстренько нашел минусовку и спел. Она сказала: «Неплохо». До этого мы занимались с ней вокалом, но все это заканчивалось плачевно, я уходил в слезах и говорил, что больше не хочу. Здесь ведь существует связь матери и сына, не только педагога и ученика, и это достаточно сильно ломает человека. Так вот она сказала, что спел я неплохо, и предложила ради прикола попробовать себя в «Созвездии». Ну мы так прикололись, что попали в зональный тур фестиваля.

— С мамой вообще тяжело заниматься? Она оперная певица, окончила консерваторию...

— Я скажу так: с мамой тяжело всегда было, потому что у нее очень закаленный характер, она воспитывала меня одна, отца у меня не было. Поэтому она достаточно боевая женщина, и отношения были, мягко говоря, напряженные между нами. Но все это длилось до момента, когда я переехал в Москву. Любовь на расстоянии все-таки решает. И сейчас у нас просто отличные отношения, она приезжала ко мне на съемку на «слепые прослушивания». 

— Часто приезжает?

— Вот это был единственный раз. Кстати, было очень приятно, когда она сказала, что у меня хорошие друзья, так как обычно ей они не нравились (смеется).

— В чем феномен Зеленодольска, который дал «Голосу» сразу двух героев — вас и Дину Гарипову?

— Я не знаю, откуда они там берутся, но могу точно сказать, что в нашем городе огромное количество талантливых людей. При этом каждый старается быть лучше другого, а это и есть двигатель прогресса. Это я могу сказать, основываясь на своем опыте, а я на сцене с самого-самого детства, с трех лет, у меня мама и актриса, и певица, и все что хотите. В шесть лет я играл Витю в спектакле «Новогодние приключения Маши и Вити».  

— Сцена — это осознанный выбор или просто не может быть другого, когда растешь в творческой семье?

— Двоякая история получилась. С одной стороны, у меня и выбора не было, с другой — когда меня привели туда, мне сразу все понравилось, я быстро влился, несмотря на то что был очень маленьким. У меня все начало получаться буквально мгновенно. Ну и когда меня мама спросила, чем я хочу заниматься, я ответил, что творчеством. Единственное, я сказал, что не хочу быть актером каким-то драматическим, потому как с детства понял, что это не мое.

— Тем не менее вы окончили ГИТИС, курс Юрия Васильева, актера и режиссера театра сатиры.

— Я всегда считал, что актер из меня не очень. Так как все познается в сравнении, я понимал, что пою лучше, чем играю, танцую лучше, чем играю. Хотя ГИТИС, особенно факультет эстрады, — это некое троеборье: там человек должен хорошо и играть, и танцевать, и петь, он должен быть универсальным. С актерством у меня всегда были небольшие проблемы.

Помню, я чуть не вылетел из ГИТИСа, потому что отказывался показывать обезьяну. То есть я стою на сцене, передо мной декан, мастер курса Юрий Борисович, сидит курс из 30 человек, мне говорят показать обезьяну, а я отказываюсь, не понимаю, почему должен ее показывать. Меня чуть не выперли из-за этого. Был жуткий скандал... Меня действительно могли отчислить, ведь я туда попал благодаря «Созвездию». На один из туров в Казань приехал, собственно, Михаил Борисов, который ведет «Русское лото», сказал: «Будешь поступать в ГИТИС». А я тогда еще учился в школе. Поэтому я бегом — экстерном — окончил школу и поступил туда, когда мне было лет 16. 

— Какую музыку вы слушаете, чем увлекаетесь?

— Ну я конченный меломан, слушаю совершенно разную музыку, жанры, начиная от deep house, заканчивая поп-музыкой. Рок никогда не понимал. Хотя недавно начал ходить в зал и занимаюсь там как раз под рок. Но с точки зрения музыкальности я больше приверженец мелодичной музыки — Стиви Уандер, Сэм Смит, группа Maroon 5, Леша Чумаков. Из последних певцов, поразивших меня, — это украинский певец Монатик. В общем, огромное количество исполнителей. У меня на телефоне две тысячи песен, я эту библиотеку собираю уже лет пять. У меня нет любимой песни, потому что их столько и они все любимые. Музыка — это даже лучше, чем отношения с людьми, потому что она не предаст.

Чем я увлекаюсь в свободное время? У меня особо его нет, причем с самого детства. Я начал ходить в зал, хотя это такая самопринудительная история: коли уж так получилось, что мы иногда выходим в эфир, необходимо поддерживать себя в форме.

— Не боитесь быстро выдохнуться, годам к 30, учитывая, что так рано начали творческую карьеру?

— Нет, не боюсь, потому что я знаю, где черпать энергию и каким образом это нужно делать, где вдохновляться и чем. Я это делаю при помощи информации, литературы. Я понимаю, что нельзя все время работать на износ, необходимо поддерживать баланс между отдыхом и работой. Это такие вещи, которым почему-то не учат в школе, а надо бы. Например, таким вещам, как устроен мозг, как он работает, как человек рассуждает, что у человека есть такая возможность, как контроль — контроль мыслей, эмоций. Это мой образ жизни.

«БИЗНЕС Online»